Моя жизнь, как двойная сплошная. Пошлая и немая. Прыгаю с одной на другую, с первой на вторую. Чужое счастье ворую, если начинаю в своём задыхаться. Как ты мог со мной связаться? У меня всё сложно и тонко. Эта плёнка скоро закончится и я её поменяю, как старую пластинку граммофона. Стоны в разные стороны, стали ближе чёрные вороны, чем белые чайки. Случайно я эту тему завела, меня не интересует как твои дела, я никогда для тебя не жила. Мне жаль того тепла, что отобрала. Я верну его, как и твою футболку. А толку? Всё равно его заново ты не нагреешь! Я то знаю… ты многое умеешь, но раны на сердце не затягиваются, поверь моему опыту. Глухим топотом пробежит по телу жестокая дрожь. Ты меня больше не тревожь, не губи себя. У тебя будет идеальная семья и деревянный домик. А я дочитаю последний томик Чехова на поломанной лавочке, одену белые тапочки и сыграю в ящик. Грустно? Нееет, изящно! Тусклые глаза мои тебя везде за собой протащат и будут с укором смотреть на меня из зеркала. И пусть себе жизнь искаверкала, зато других не привлекла к этому безобразию. Мразью была и паинькой. Водку пила лишь потому, что в детстве слишком много пичкали манкой. Обманная это полоса была… ничего не сделаешь, своё уже отжила.

У меня волосы на расчёске и грубый голос.

Собираю в шкатулку слёзки. Затягиваю пояс

на сердце, чтоб скорее оно похудело.

Пока я от этого горького веса не ахуела.